Старший
сын появился в муках, больше суток рожала мать.
Престарелая повитуха стала охать и причитать:
Испугалась его уродства, криво вывернутых ступней.
Вышла мать за порог, и молча уронила младенца в снег.
"Будет лучше его оплакать." - Только слышен под дверью вой.
Притащила кулёк собака. Развернули - а сын живой.
Что же делать с таким я буду? Как убогого воспитать?
Приложила к груди, сжав зубы, и отбросила на кровать.
Я не спрячу тебя от мужа, наказанье перетерплю,
Только знай, что ты мне не нужен, и что я тебя не люблю.
Через год родила полегче, сына - ангела в серебре.
А увечный растёт за печкой, и с собаками во дворе.
Непригожий, чужой, но крепнет, вся одежда ему мала.
Будто сила какая сверху хвать за шкирку - и повела.
Изучает язык звериный, имена неприметных трав,
Как железный цветок в грудине наживую куёт свой нрав.
Вырос лекарем деревенским, все болезни связал в узлы.
А у младшего в сердце мерзость, и досужие мысли - злы.
Сам он мало к чему пригоден - к разгильдяйству да болтовне;
Мамке тычется в юбку, ноет: "Почёму всё ему, не мне?"
Ты не плачь, признавая слабость, лучше снова себе солги.
Мать готовит начинку - сладость и отраву - на пироги.
Старший брат, завершив работу, приготовился лечь поспать -
Младший в дверь что есть сил колотит, и кричит - "умирает" мать!
Вышли оба. Луна по шерсти серебрит собачьи тела.
Колдовство твоё, - младший шепчет - пережить она не смогла.
Ну а сам отстаёт, заводит руку с резвым ножом назад.
Старший взгляда с него не сводит - узнаю твою душу, брат!
Оправдаться тем, верно, хочешь, что я встал на твоём пути?
Что ж, убить меня вправду проще,
чем превзойти.
| 
